Автор: TaniaS
Бета: Sige
Дисклаймер: Я не я и лошадь не моя. Дживс и Вустер мне тоже не принадлежат, а жаль.
Предупреждение: слеш, возможно OOC
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Дживс/ Вустер
Жанр: драма, ангст
От автора: Огромное спасибо sige_vic за бетинг, Нейротоксин за то, что она есть и canis venator за вдохновение.
Я схожу с ума…
Прежний, веселый и жизнерадостный, Бертрам Вустер ушел, как будто его и не было никогда. Он ушел в тот день, когда я понял, что люблю тебя.
Осознание этого факта свалилось на меня неожиданно. Каждый звук твоего голоса сладко царапает по сердцу. Каждый взгляд бросает в жар. Каждое случайное прикосновение – в приятную дрожь. Пятиминутная разлука доставляет адские муки.
А осознание, что я умудрился влюбится в собственного камердинера, бьет прямо в душу арктическим холодом. Потому что знаю: как бы ты ни был хорош во всевозможных хитрых делах и мозголомках, ты не поймешь.
Ты все замечаешь...
Я вижу, что ты все видишь. И я вижу твое недоумение. Я вижу, что ты заметил, как я дрожу и непроизвольно отшатываюсь, когда ты поправляешь мне галстук или вдеваешь цветок в петлицу. Я вижу, ты заметил, что я стараюсь не встречаться с тобой взглядом. Ты заметил, что я краснею как рак и стыдливо отворачиваюсь, когда ты подаешь мне полотенце в ванной.
Ты даже поступился своей привычной вежливостью и осторожно спросил, что случилось.
Я бы рад сказать тебе, Дживс. Но не могу…
Ты ударишь меня…
Я часто представляю, что бы было, наберись я смелости тебя поцеловать. Недоумение, презрение, гнев? А потом, наверное, ты бы ударил меня. И не успел бы я сказать и слово в свое оправдание, как заявление об уходе уже лежало передо мной.
Ведь ты слишком правильный для этого. Ты наверняка презираешь такие отношения между мужчинами, а тех, кто их исповедует, презираешь еще больше. Потому что это неправильно и ненормально.
Мне больно!...
Слышишь?! Мне больно! Почти физически больно от того, что я не могу тебе признаться, от того, что не могу прикоснутся. Не могу обнять тебя, взять за руку, провести рукой по твоим волосам, поцеловать… За что мне это, Дживс?
Я не сплю ночами…
Днем, при тебе, я еще пытаюсь держать себя и свои чувства в узде. Но стоит мне остаться одному в тишине спальни… Мне хочется выть, Дживс. Но вместо этого я рыдаю в подушку. Это вызывает меньше шума. Я думаю о тебе и жалею себя. Времени на сон в такие моменты просто не остается, да и не могу я заснуть. А если все же засыпаю, то вижу сны, Дживс. Жаркие, туманные сны. Я знаю: это ты там, рядом со мной.
Я не могу есть, я не могу выйти на улицу, не могу даже поговорить с кем-нибудь по телефону. Я могу только курить и глушить виски с содовой.
Иногда…
Иногда, ночью, я ненавижу тебя больше, чем люблю. Искренне ненавижу за все те мучения, что ты мне причиняешь. Я настолько сошел с ума, что в такие моменты мне кажется, будто ты делаешь все это специально.
Мне надо отпустить тебя…
Просто сказать: «Прости, приятель, но нам с тобой не по пути» - и дать расчет. Но я не могу, просто не могу этого сделать. Не могу без тебя. Разлука причинит мне боль, а я боюсь боли.
Скоро я не выдержу…
Скоро я выдам себя. Просто не могу больше скрывать это в себе. Спьяну поцелую тебя, или признаюсь в любви, или сделаю еще какую-нибудь глупость. А может, ты просто посмотришь мне в глаза и все поймешь. Ты же очень умный, Дживс, и хорошо разбираешься в людях и в психологии.
Или я просто отдам тебе этот дневник в ответ на очередной чертов вопрос: «С вами все в порядке, сэр?».
И ты уйдешь. Навсегда.
***
В последнее время я замечаю, что с моим господином происходят странные, пугающие метаморфозы. Мистер Вустер ведет себя так, словно до смерти меня боится. Это звучит очень странно — с чего нанимателю бояться своего слугу? - но это именно так.
Мистер Вустер прячет глаза и дрожит как осиновый лист, когда я поправляю на нем одежду; мой хозяин совсем потерял аппетит и за последнюю неделю вышел из дома всего однажды.
Все это в высшей степени странно.
Я начинаю волноваться за его здоровье. Мистер Вустер стал бледен и очень сильно похудел.
Пару недель назад, с утра, я, как обычно, направился в комнату мистера Вустера за два часа до обычного времени его пробуждения. Дойдя до чуть приоткрытой двери, я замер в изумлении. Мистер Вустер лежал на кровати, раскинув руки, и глядел в потолок. Было видно, что он не спит уже достаточно давно. Еще пару дней подряд я заглядывал к нему пораньше и раз за разом обнаруживал, что он бодрствует и разглядывает потолок. Из чего я сделал вывод, что мистер Вустер спит очень мало (ведь ложился он в обычное время, а иногда и позже), а может, и не спит вовсе.
С этого момента я серьезно обеспокоился здоровьем моего нанимателя и даже пренебрег природной тактичностью, спросив, что случилось.
Впрочем, мистер Вустер все равно мне не ответил.
Но когда он чуть не упал в обморок, я почти насильно его покормил, подмешав в еду снотворное.
Некоторым мои методы могут показаться грубыми, но для меня главным было здоровье мистера Вустера, а для того, чтобы его сохранить, он должен был поспать. Дело также в том, что мистер Вустер очень упрям, и если после стольких дней он не сообщил мне о своих проблемах со сном, значит, сообщать и не собирался.
Итак, я подсыпал молодому господину снотворного и, дождавшись, когда он доест ужин, отвел его в спальню.
Не слушая возражений мистера Вустера, я помог ему раздеться, уложил в кровать, а сам сел в кресло рядом с изголовьем.
- Дживс, ты что, собираешься просидеть тут всю ночь? – сонно спросил мистер Вустер.
- Да, сэр, – невозмутимо ответил я.
Он лишь тяжело вздохнул и смежил веки.
Мистер Вустер заснул довольно быстро, и несколько часов я просто сидел, слушая его мерное дыхание. Почему-то это оказалось довольно приятным занятием. Очевидно, я задремал: через некоторое время мне показалось, что кто-то зовет меня по имени. Я оглянулся на мистера Вустера, и у меня перехватило дыхание.
Он раскинулся на всю ширину кровати, волосы его были растрепанны и рассыпались по подушке золотистыми кудрями. На лбу блестели капельки пота, голова металась по подушке, как в лихорадке, он шептал мое имя, а его руки судорожно сжимали простыни. Пижамная куртка задралась до самых плеч, обнажая плоский живот и тяжело вздымающеюся грудь, покрытую редкими светлыми волосами.
Мне вдруг стало очень жарко, я снял пиджак и повесил его на спинку кресла. В это время мистер Вустер хрипло застонал и опять позвал меня по имени. Я осторожно прикоснулся к его плечу и, наклонившись, прошептал:
- Мистер Вустер… Сэр…
Его ресницы дрогнули и широко распахнулись, мутный взгляд синих глаз скользнул по моему лицу. Вдруг он схватил меня за плечи и притянул к себе.
Его губы были мягкими и горячими, а зубы и язык очень настойчивыми. Что-то молнией сверкнуло в моих глазах и я, не помня себя, ответил на этот страстный и одновременно робкий поцелуй.
Мир будто замер вокруг нас, часы на стене прекратили свой ход, свежий весенний ветерок перестал залетать в приоткрытое окно…. Все пришло в движение тут же, как только мы оторвались от друг друга. Мир оглушил ярким светом ночной лампы и громким ходом часов.
Мы тяжело дышали, не отдаляясь и не отрывая глаз друг от друга. Мистер Вустер смотрел со страхом, его руки изо всех сил сжимали мои плечи. Я провел по его щеке и нежно поцеловал в уголок рта.
- Вам нужно поспать, сэр, - сказал я, снимая его руки с моих плеч.
Мистер Вустер поправил пижаму и опустил голову на подушку. Я выпрямился, одернул жилет и подоткнул ему одеяло, а затем, немного подумав, прилег рядом с мистером Вустером… рядом с Берти.
Я крепко обнял его и мягко прошептал в ухо:
- Все будет хорошо, сэр.
Fin
|
