Берти едва помнил, как добрался до дома, прошел мимо Джарвиса вместе с двумя мужчинами, которые несли безвольное тело Дживса, преодолел опасный подъем по лестнице. У него хватило ума достать из пропитанного кровью кармана брюк камердинера ключ, и открыть одной рукой дверь, другой по-прежнему прижимая повязку к ране. Дживса внесли в квартиру, а затем, повинуясь громкому приказу почтальона, положили на кухонный стол.
- Врачу нужно будет заняться им, а для этого нужна устойчивая ровная поверхность, - объяснил почтальон, глядя на побелевшее лицо Берти: Дживс ровно и неподвижно лежал на столе, как пародия на основное блюдо к обеду. Лицо его было расслаблено: и если не смотреть ниже шеи, он казался совершенно умиротворенным. Но под по-прежнему идеальным узлом галстука виднелись пятна крови.
В комнату вбежал доктор с сумкой в сопровождении ассистентов и Джарвиса. В этой разношерстной толпе была еще пара полисменов, и все они так орали, что Берти совершенно не понимал, что же происходит. Его оттолкнули от раны Дживса, а потом и вовсе выставили из комнаты, чтобы люди могли работать.
Дверь кухни закрылась за ним, и Берти остался один в гостиной. Бог знает сколько он стоял там, просто разглядывая комнату. Она была словно из другого мира. Совсем недавно он вышел отсюда вместе с Дживсом, оба были здоровы, болтали о цветах, портных и всякой чепухе.
Берти поднял трясущуюся руку, чтобы пригладить волосы, но сразу же опустил ее, увидев на ладонях и под ногтями уже высыхающие потеки липкой крови. Его взгляд остановился на куске материи, невинно лежащем на спинке честерфилда: желтый галстук. Часы пробили час – время встречи с портным.
Как все изменилось всего за несколько минут, подумал Берти. Если бы он не попытался надеть злополучный желтый галстук, если бы не спорил с Дживсом из-за него, они бы не проходили мимо подворотни именно в тот момент, и Дживс был бы…
Берти присел в кресло, испугавшись, что иначе не удержится на ногах. В комнате тикали часы, с кухни раздавались приглушенные, хриплые голоса чужих людей. Берти посмотрел на свои окровавленные руки, бесполезно свисавшие между коленей, и отстраненно подумал, что нужно их вымыть, но заставить себя подняться не смог. Да он даже вздохнуть нормально не мог себя заставить.
Его грудь дрожала от пугающей боли, к горлу подступала тошнота.
- Простите, мистер Вустер, - сказал кто-то тихим голосом за его спиной.
Берти обернулся через плечо и увидел, как один из людей выходит из кухни.
- Меня зовут инспектор Эванс, сэр. Мне нужно будет задать вам несколько вопросов по поводу инцидента, - сказал он, вставая перед Берти.
- А он?... – Берти глянул на кухонную дверь.
- Доктор Холлис делает все, что в его силах, сэр. Он хороший хирург. Сначала, конечно, нужно достать пулю. – Полисмен вынул небольшой блокнот из нагрудного кармана мундира и лизнул грифель карандаша. – Так, ваш портье сказал, что фамилия пострадавшего – Дживс?
Пострадавший. Разве можно так говорить о человеке?
- А как его имя?
- Эмммм… - Берти сжал руки в замок, и кусочки засохшей крови посыпались на ковер. – Господи Боже, он никогда мне не говорил, я не знаю.
После небольшой паузы инспектор Эванс накарябал что-то в блокноте.
- Тогда мне нужно будет связаться с кем-то из родных, вы можете подсказать мне?...
Берти обхватил голову руками, глядя на свои испачканные туфли и грязные отвороты на брюках.
- Я не знаю, Господи, я не знаю…
- Наверное, у него есть семья в городе? – подсказал Эванс.
- Да, да, кажется, у него есть племянница. И сестра. Иногда он рассказывает о чаепитиях с сестрой. Но я не знаю, где… - Голос Берти сорвался. – Я понятья не имею, где они живут.
- Вдохните поглубже, сэр. Попытайтесь вспомнить.
- Да нечего тут вспоминать! Я никогда не расспрашивал его о семье. Черт возьми, - застонал Берти, закрыв лицо руками.
- Если позволите, сэр. – Берти услышал, как открылась и закрылась дверь в кухню, поднял голову и увидел Джарвиса.
- Мистер Дживс часто пишет письма своей сестре. Ее фамилия Джейкобс. Я отправил несколько писем по его просьбе. Она проживает где-то в Мэрилбоне, если память мне не изменяет. – Он кинул на Берти быстрый взгляд. – Его зовут Реджинальд. Так было указано в обратном адресе.
- Спасибо. Вы мне очень помогли.
Эванс начал строчить в своем блокноте. Джарвис вежливо приподнял шляпу и мягко сказал, уходя:
- Если что-то понадобится, я буду внизу, мистер Вустер.
Берти уставился на ковер под ногами. Сколько лет они жили под одной крышей? И ему в голову никогда не приходило, что у Дживса есть имя. Портье знает о нем больше, чем Берти.
- Мистер Вустер, - кашлянул инспектор Эванс, - я понимаю, что вы все еще в ужасе от происшедшего, но чем скорее мы узнаем подробности от свидетеля, тем лучше. Вы можете описать грабителя?
Берти сглотнул.
– Его куртка была такого серого цвета. Как пыль.
Эванс кивнул и пометил это в своем блокноте.
- Что еще?
- Я не знаю, - напряженно сказал Берти.
- Какого роста он был?
- Не помню. Немного выше меня, наверное.
- Он был худой или толстый?
- Нет, не толстый, но и не слишком худой.
- Какие-нибудь шрамы? Борода? Очки?
Берти беспомощно пожал плечами.
- Нет. Не могу вспомнить.
- Вы помните, какого цвета были его волосы? – с нажимом спросил Эванс.
- Темного? – Берти прикусил губу. – Каштановые, может быть, черные. - Он покачал головой.
- Простите, все произошло так быстро. На самом деле я даже не смотрел на него. Я так волновался за Дживса. Был в шоке из-за того, что этот гад выстрелил в него, не сказав ни слова, просто так. – Берти резко махнул рукой в сторону невидимого противника. – Я бы и так отдал ему этот бумажник. Не нужно было… - Голос его прервался, и он быстро закрыл глаза.
- Не торопитесь, - сказал Эванс. В комнате опять стало тихо. На Берти снова накатила тошнота. Дверь кухни еще раз открылась, и из нее вышли добрые самаритяне: почтальон и мойщик окон. Берти вздрогнул глядя на них, - эти люди столько для него сделали, а он в ответ ничего им не предложил.
- Спасибо вам. Вам обоим, - сказал он. – Не знаю, что бы я делал, если бы не ваша помощь. Чековой книжки у меня нет – ее украли, но, может быть, я могу угостить вас бренди или скотчем? - Он указал на буфет. - Сам я вряд ли в состоянии сейчас пить.
Мужчины тактично отказались.
- Я оставил сумку с почтой где-то на тротуаре. Пойду, поищу ее, - сказал почтальон. У мойщика окон то же самое произошло с ведром. Инспектор спросил их, не видели ли они чего, и, уверив его, что ничего не видели, они покинули квартиру. Как только за ними закрылась дверь, Берти понял, что не спросил их имен.
- Давайте начнем сначала, - вздохнул Эванс, переворачивая листок блокнота. – С чего все началось?
Берти начал рассказывать, пытаясь описать все как можно более подробно, но вскоре понял, что основная часть событий выпала из памяти. Тем не менее, инспектор был крайне заинтересован, когда Берти описывал пропавший бумажник и часы.
- Так вы говорите, что, по крайней мере, на одних часах была надпись? – спросил он. – Это может быть полезно, если вор соберется продать их. Думаю, мы сможем отследить их у скупщиков краденого.
Берти слабо кивнул, не понимая, чем это может помочь Дживсу.
- В городе в последнее время было несколько случаев подобных краж, - продолжил инспектор. – Молодых джентльменов грабят под дулом пистолета. Они могут быть взаимосвязаны, но расследование пока не окончено. Правда, в других случаях, насколько я знаю, до стрельбы не дошло.
- Вы понимаете зачем? – тихо спросил Берти. – Зачем он стрелял в Дживса?
Инспектор задумчиво потер подбородок.
- Может быть, почувствовал, что ваш камердинер представляет угрозу. Он довольно высокий. А может быть, просто таким образом решил вас запугать. Кто знает, что у этих сумасшедших на уме?
- Да действительно… - пробормотал Берти.
Дверь кухни снова открылась, и Берти на минуту почувствовал себя участником одной из странных французских комедий, в которых двери всегда открываются и закрываются, чтобы ввести новый персонаж. Истерический смешок сорвался с его губ, и он зажал рот рукой, чтобы заглушить его. Потом он ощутил резкий металлический привкус крови на ладонях и с отвращением убрал руку.
Молодой человек, вышедший из кухни, был одет в забрызганный красным фартук.
- Я один из ассистентов доктора Холлиса, сэр, - сказал парень. – Доктор сейчас зашивает рану вашего слуги. Мы вынули пулю, и кровотечение скоро должно остановиться.
- Так Дживс будет в порядке? – воскликнул Берти.
Юноша покачал головой что, должно быть, значило «наверное».
- Он потерял много крови, мистер Вустер. Понимаете, пуля пробила желудок и остановилась рядом с предпоследним ребром. Это в обратном направлении от последнего, вот здесь. - Он показал на себе. – Ребро сломано, но зажить должно само по себе, с этим мы ничего не можем сделать. И, конечно, нужно было зашить желудок, чтобы желудочный сок не попал в его…
Берти побледнел и махнул рукой.
- Пожалуйста, простите. Боюсь, я не могу больше это слушать, – он прижал немного менее грязное ребро ладони к глазам, - звучит ужасно болезненно.
Ассистент неловко потоптался.
- Довольно неприятная рана, сэр. Но пациент все время был без сознания. Он ничего не чувствовал.
Берти поднял голову.
- А когда он проснется? Ему будет очень больно?
Парень переглянулся с полисменом, и на Берти нахлынула волна раздражения. Казалось, что все в мире, кроме Бертрама Вустера, понимали степень причиненного ущерба. Но что он мог поделать? Никогда в жизни Берти не чувствовал себя таким разбитым. Конечно, в детстве, как и у всех мальчиков, у него были синяки и царапины, но он понятья не имел, как долго может длиться боль от пулевого ранения.
- За ним внимательно будут следить в больнице, - наконец сказал помощник доктора, - не волнуйтесь.
- Больница? – нахмурился Берти. – Какая больница? Почему он должен…
- Ему будет лучше в больнице, мистер Вустер, - вмешался инспектор Эванс. - Мистер Дживс сейчас очень слаб, и за его выздоровлением должны следить доктора и медсестры.
- Да, но если он так слаб, стоит ли нам передвигать его? Снова тащить вниз, заталкивать в кэб? – спросил Берти резким голосом. – Разве не лучше ему остаться здесь? Это его дом!
Берти отлично помнил времена, когда его соперник в любовных делах сломал ногу в дорожной аварии, и пришлось отдать ему гостевую комнату, пока не выздоровеет. То же можно проделать и сейчас, разве нет?
- Сэр, я уверен, что у вас доброе сердце, - мягко сказал инспектор, - но вы не сможете ухаживать за больным.
Берти замер с открытым ртом. Дживс? Больной? Эти два слова в вустеровском словаре настолько не сочетались друг с другом, что ему понадобилось несколько минут, чтобы снова обрести почву под ногами и привести свой аргумент:
- Если я не могу, найму того, кто сможет. - Он повернулся к ассистенту. – Полагаю, у вас есть медсестры, которые ухаживают за пациентами на дому?
- Да, сэр. Миссис Феннавив, обычно она выполняет такие поручения.
- Тогда попросите ее прийти, - кивнул Берти, принимая окончательное решение, - и Дживс будет выздоравливать дома. Это приемлемо?
Ассистент поморщился.
- Обычно так не делают. И затраты, сэр, будут…
Доктор вышел из кухни, окруженный остальными полицейскими в униформе.
- Ну, больше ничего не сделаешь. Сейчас он должен быть уже достаточно стабилен, - сказал он, вытирая руки лоскутом ткани в красных разводах. – Мистер Вустер, если вы позволите воспользоваться вашим телефоном, мой ассистент вызовет фургон из лазарета.
Наткнувшись на огненный взгляд Берти, ассистент принялся, запинаясь, рассказывать о пожеланиях по поводу лечения Дживса. Доктор их проигнорировал.
- Больной получил серьезные внутренние повреждения, - возразил он, - обычные комнаты для слуг не подходят для человека в таком состоянии.
- Ну так отнесите его в мою комнату. - Берти встал со стула, преодолевая дрожь в коленях. – Моя кровать – лучшая в этом доме. Он ведь не может лежать на кухонном столе, а?
Собравшиеся в комнате люди молчали и неловко переглядывались, как хор, который не узнает первых тактов песни. Берти нахмурился.
- Могу я попросить одного или двоих из вас, джентльмены, помочь мне перенести его туда, - раздельно проговорил Берти. - Он мой камердинер, и мне хотелось бы создать для него комфортные условия.
Инспектор Эванс шагнул вперед, пряча записную книжку и карандаш в нагрудный карман.
- Конечно, мистер Вустер, мои люди займутся этим. – Он махнул в сторону нескольких молчаливых офицеров, и они вошли обратно в кухню. Берти отправился следом, чувствуя себя бесполезным, когда молодые крепкие офицеры встали вокруг неподвижного тела, приготовившись переносить его.
Берти побледнел при виде кухни: похоже, в процессе операции понадобилось несколько полотенец – теперь они валялись на кафельном полу, пропитанные кровью. Стол тоже был испачкан кровью. И Дживс, который лежал на нем, был совсем не похож на привычного Дживса.
Он все еще был без сознания. Рубашка и пиджак были разорваны и лежали кучей на полу. Берти поддел их ногой, отмечая, что они безвозвратно испорчены. Обнаженное туловище Дживса было очень бледным в слабом свете кухни. Второй ассистент доктора накладывал повязку на рану, - она была слева, чуть выше талии. Берти заметил темные стежки на белой коже, прежде чем хлопок марли закрыл ее.
- Хорошо, что вы, ребята, пришли, - тихо сказал ассистент. – Нужно, чтобы вы слегка приподняли его - я обвяжу бинт вокруг, чтобы все держалось. Только осторожней, пожалуйста.
Этот ассистент понравился Берти больше, чем первый. Он старался быть осторожным и делал перевязку, ловко избегая раны. Закончив, он кивнул полицейскому:
- Все, теперь можете его забирать.
Шаркая ногами, сгрудившийся вокруг Дживса небольшой отряд смог, наконец, вынести его из кухни. Берти, глядя на них, неосознанно заламывал руки.
- Первая дверь по коридору! – крикнул он.
- Я слышал, вы попросили прислать миссис Феннавив ухаживать за больным? – сказал молодой ассистент, снимая перчатки. – Должен сказать, что она квалифицированная медсестра - лучшая во всем, что касается сохранения стерильности повязок. Но она может быть очень властной. Некоторым не нравится находиться с ней в одном помещении, если вы меня понимаете.
- Если она может ухаживать за Дживсом как следует, то остальное меня не волнует, - сказал Берти. Было странно самому приглашать в дом кого-то вроде одной из своих тетушек, учитывая то, что он всегда избегал встреч с ними любой ценой.
- Уверен, она мне вполне подойдет.
Некоторое время молодой человек серьезно смотрел на Берти.
- Не беспокойтесь, я вымою здесь, - наконец предложил он.
- Благодарю, - сухо ответил Берти, - стол можете оставить как есть - я думаю от него избавиться. – Он глянул на измазанную кровью столешницу.
- Хорошая идея, сэр. Я прослежу, чтобы его вынесли, - сказал парень и начал собирать разбросанные по полу лохмотья. – Может быть, вам хочется умыться? – Он махнул в сторону раковины.
Берти вспомнил, что его руки все еще в крови. Он включил горячую воду, намылил ладони и под ногтями. Розовая мыльная вода стекала в мойку, как струйка карамели. Это было завораживающее зрелище, которое напомнило ему о детстве на море. Еще какое-то время он мылся молча, а потом резко сорвался с места:
- Дживсу нужна пижама, - пробормотал он, - я…
Комната Дживса была рядом с кухней. Берти с облегчением обнаружил, что дверь не заперта, и легко скользнул в маленькое светлое помещение, оглядываясь с осторожным любопытством. В этой комнате он не был с тех пор как Дживс начал работать у него. Берти всегда хотел дать своему камердинеру максимум свободы. Он знал, что Дживс - вещь в себе и все такое. Правда, сейчас он думал, что был недостаточно любопытен. Ведь он даже не знал, где Дживс хранил спальные принадлежности.
Маленький комод справа был самым очевидным местом для начала поисков. Берти встал перед ним и принялся разглядывать фотографии, в рамках, стоявшие на крышке комода. Одна была очень старая, с пожелтевшими краями. На ней были супруги: женщина с собранными в строгий пучок черными волосами и мужчина в безупречно отглаженной форме дворецкого. Выглядели эти двое очень сурово, но Берти помнил, что фото было из тех времен, когда никто не улыбался в камеру.
Рядом в позолоченной рамке стояла фотография из Нью-Йорка. Берти уставился на Эмпайер Стейт Билдинг, которое сияло ночными огнями, и возвышаясь как ракета на фоне ночного неба, подавляло все вокруг. И зачем Дживс хранит пенсовую открытку рядом с фотографией родителей?
Он встряхнул головой и выдвинул ящики, отворачивая взгляд от трусов и носков, пока, наконец, не нашел бежевую хлопковую пижаму.
Тихий ассистент – тот, который больше нравился Берти, вдруг возник перед ним.
- Я возьму это, - сказал он, мягко забирая одежду, - не волнуйтесь, я позабочусь о нем.
- Убедитесь, что отвороты расправлены, - прошептал Берти, сжимая опустевшие руки, - если они сомнутся, у него инфаркт будет, когда он проснется.
- Вы добрый человек, мистер Вустер, так заботитесь о нем. – Он уже уходил, но задержался в дверях. – Знаете, это не ваша вина.
И он ушел.
Берти остался в комнате Дживса еще ненадолго. Он не полез в другие ящики или под кровать, просто читал надписи на корешках книг на ночном столике, вдыхал мятный запах масла для волос и терпкий аромат ваксы. А потом отправился к Дживсу.
Он шел по коридору, глубоко дыша. Скоро с Дживсом все будет хорошо. Все будет хорошо и дрожащие руки, расшатанные нервы и охрипший голос Б. Вустера уйдут в прошлое. Просто надо об этом помнить.
Мимо него прошел целый поток полицейских, касаясь форменных касок на прощанье. За ними появились доктор и его помощники. Холлис сказал Берти, что Дживс еще спит, а миссис Феннавив пришлют сюда этим же вечером. Следом полицейские вынесли кухонный стол.
- Самая большая опасность сейчас – это инфекция, - предупредил доктор. – Миссис Феннавив обеспечит вашему слуге хороший уход. Я вернусь через несколько дней, убедиться, что выздоровление идет нормально.
Берти поблагодарил, пожал ему руку, и квартира опустела. Он остался совсем один.
|
